[BadResearcher] & [Mein Kampf für Iljin]

Научная «рецензия» на выпуск [BadComedian]

«Имеющий уши да услышит»

11 августа 2023 г. у популярного видеоблогера Баженова вышел обзор под названием «В бой идут одни экстрасенсы (Ильин и Мединский против нацистов)». Помимо обзора на фильм кинокритик решил, как и многие сегодня, хайпануть на теме, связанной с «фашистом» Ильиным, чтобы в очередной раз обличить господ Ильина цитирующих. Иного объяснения той причинно-следственной связи, которую вывел Баженов в поисках «поворота не туда» у патриотического кино в своем ролике, сложно найти. Как-то с 2015 года сложилось, что, если президент и иные представители власти вдруг начинают говорить про патриотизм, так это только Иван Ильин тут замешан. «Странное совпадение» появления патриотической линии было связано не только с Ильиным и Шмелёвым [сейчас вот Солженицына цитировать начали, исходя из общей тенденции стоит ожидать, что начнётся подкоп под Александра Исаевича, кстати, тоже упокоен на некрополе Донского монастыря. Закрутилось «Красное колесо»].

Рецензировать видеоролик «плохого комедианта» как статью на тему «Ильин и фашизм» будет сложно, уж слишком много эмоциональных и намеренно доведенных до абсурда тезисов предполагает сам этот жанр. Однако в упоминаемом выпуске Баженов решил примерить на себя роль исследователя-разоблачителя, желающего вскрыть подноготную кумиров власти. Только вот за скобками оказались весьма значимые фрагменты, которые могут заставить усомниться в выстраиваемой им теории.

Эпизод обзора, касающийся Ильина (которому посвящены целых 40 минут!), как мне кажется, неплохой пример, на котором можно показать, как «научной» деятельностью заниматься не стоит, что есть в творчестве Ильина ценного, а также каковы истинные причины подобных разоблачений.

Начнём с того, с чем из критики данного обзора я как специалист, перманентно занимающийся Ильиным с 2016 года, согласна:

1) Политики, цитирующие русского мыслителя, зачастую абсолютизирует точность политических прогнозов, которые мог давать Ильин; [Надо понимать, что та или иная политическая статья писалась в определенных социально-экономических условиях для определенной аудитории. Были действительно пророческие прозрения, либо выстраивание беспристрастного анализа, но были и пристрастность, и промахи. Если есть цель обнаружить у Ильина непреходящие истины – рекомендую его философские работы, которые, к сожалению, политикам и широкой публике малоизвестны, например, написанную в нацистской Германии книгу «Путь духовного обновления» (1935)].
2) Тот факт, что именем И.А. Ильина назван Уральский институт бизнеса - меня коробит ужасно. К сожалению, в 90-е, когда был основан институт, в сознании рядового «россиянина» творился дикий хаос, включавший порицание коммунистического прошлого, гуманистические идеалы, восточные учения, православие, гороскопы и т.д. Что уж тут говорить о таком недоразумении, что именем философа и правоведа назван институт бизнеса. Отмечу, что институт частный, т.е. это личная инициатива основателя вуза [Подробнее об этом и о памятнике Ильину в Екатеринбурге см. здесь].
3) Замечу, что уже в институтах культуры преподается церковнославянский язык и я считаю это перегибом. В МГИКе мне удалось проработать 1,5 года и узнать внутреннюю кухню распоряжений Министерства культуры, которому подчинены подобные вузы. В последнее время идет сильный напор на «патриотическое воспитание», которое в той форме, в которой его реализуют, на мой взгляд, только отвращает студентов от любви к Родине. Это не значит, что таким воспитанием заниматься не надо, это значит, что надо искать более подходящие молодым людям пути преподнесения знаний. В МГИК меня специально приглашали преподавать «Историю русской философии» с целью «вправить мозги» молодёжи, но не в моих правилах кого-то в чем-то убеждать, если ему это неинтересно. Общаясь со студентами, я понимала, что у них с «русскостью» итак перебор, поэтому пыталась просто дать возможность поразмышлять над услышанным материалом, развить критическое мышление.

Далее мое мнение с высказанным в ролике мнением кинокритика диаметрально расходится. Приступим к критическим замечаниям, касательно «исследования» на тему «Ильин и фашизм» у Баженова.

В видеоматериале с 1:45:24 начинается фрагмент, посвященный Ивану Ильину, следует он сразу после сюжета, связанного со Шмелёвым. Расчёт явно на то, что зритель услышавший о вопиющем факте наличия дифирамбов «Гитлеру – освободителю России от большевиков» у впечатлительного писателя [напомню, что Шмелёв жил в Париже, а его единственного сына-белогвардейца в Крыму убили красные] совершит перенос такого же мнения на его «друга» – Ивана Ильина. Я не специалист по Шмелёву, поэтому браться за подробные пояснения, касательно его любви/нелюбви к Гитлеру не берусь [да и в вопросе восприятия художественных произведений писателя его личные политические предпочтения не значимы, потому что своего отражения в текстах произведений они не нашли, т.к. Шмелёв писал о дореволюционной России]. Однако просто приведу для наглядности одну цитату из письма Ильина к Шмелёву от 23 сентября 1947 года, касающуюся написания последним некролога А.И. Деникину:

«Очень пожалел о Вашем некрологе Деникину. Храбрый и честный патриот, он
1) решительно несостоятелен был как правитель;
2) был чрезвычайно личным и лично мстительным человеком, не останавливавшимся перед наветом и даже клеветой (его четвертый том возмутителен по отн<ошению> к Краснову, его пятый том безобразен в отн<ошении> к Врангелю; я тогда же просил у Врангеля разрешения ответить Деникину вместо него, как человек сторонний и ответственный, тем более, что Деникин в I томе называет меня в числе пионеров белого движения; Врангель не позволил: «Мы, белые, не смеем бороться друг с другом; судить меня с Деникиным будет Господь и будет история»; с тех пор Деникин постоянно клеветал на врангелевцев и еще недавно по прибытии в USA возмутил всех нареканиями на ген. А. А. фон Лампе, будто тот работал с Хитлером, — такая же клевета, какую возводили в Париже на Вас!!!);
3) Деникин фактически бросил в 1919 свою разлагающуюся армию и спасся один на англ<ийском> судне.
Никаких оснований возводить его в святые — безгрешные — Александры Невские нет. И Ваш восторг поверг меня в глубокое удручение, о чем не смею Вам не сказать» (Ильин И.А. письмо к И.С. Шмелёву от 23 сентября 1947 г. // Ильин И.А.: Pro et contra. СПб.: РХГА. С. 325).

Прокомментирую данную выдержку из письма:

1) устоявшееся мнение о «тесной дружбе» Шмелёва и Ильина – явное преувеличение. Не было у них единомыслия даже насчёт употребления лампады, не то что в вопросах политики. Намного «теснее» Ильин дружил с русским композитором Н.К. Метнером [кстати, в письмах к Метнеру Ильин пишет о концлагерях в Германии, о появлении и угрозе попадания в которые ему стало известно с августа 1933 года];
2) наверно, единственным человеком, с кем философ мог быть согласен практически во всем, была его жена (Н.Н. Ильина (Вокач)) [В числе работ Н.Н. есть прекрасный труд «Изгнание норманнов. Очередная задача русской исторической науки» (писалась в конце 30-х гг.; издана в 1955), о которой Ильин в письме к однокурснику по юридическому факультету В.А. Рязановскому от 6 дек. 1950 г. писал:

«Прежде всего, спасибо Вам за направление Вашей мысли, которую я вполне разделяю. Давно пора сбросить этот шлецеровски-байеровский гипноз, который странно заворожил русских историков, кончая Ключевским и Струве (П.Б.). (...) Еще в 1938 году, при нашем последнем свидании с Петром Бернгардовичем, жена моя, Наталья Николаевна, заканчивавшая тогда книгу, озаглавленную «Изгнание норманнов», подняла этот вопрос с ним. Мы оба изумились, когда он вдруг пришел в раж, начал вопить и бить себя по коленам - ...за норманнскую теорию. Аргументы его были очень слабы и смахивали на «веру норманнов». А Гедеонова он пробовал убить, возопив о нем, что он был «статский советник». Я уже после объяснял это психологически: значение норманнов, по-видимому, имело для него некоторым образом персональный смысл... Но по истине - это не аргумент. Однако говорят, что после него остались обширные наброски по русской истории именно в этом направлении. // Давно была пора развернуть эту проблему широко и научно, как у Вас» (архив, пока не присвоено место в описи НБ МГУ)] .

Ни П.Б. Струве, ни И.С. Шмелёв, ни кто-либо ещё не были конгениальны мыслителю.

Теперь укажем на ошибки, которые бессознательно или намерено допускает Баженов при подходе к текстам И.А. Ильина:

1) Это сам метод работы с текстами, который был избран Баженовым. Судя по тому, что было представлено в ролике, тексты статей из сборника «Сталин и Гитлер», «Наши задачи» вряд ли читались кинокритиком в полном виде. Имеет место использования Ctrl+F по ключевым словам. Также в обзоре Баженова были собраны практически все, весьма популярные в последнее время цитаты, которые должны свидетельствовать о «фашизме» Ильина, только вот если взять мысль, приведенную в цитате целиком, то она уже не будет столь убедительной [Подробнее ниже]. Видимо, знакомство со статьями, откуда вырваны цитаты, кинокритиком не производилось, а имело место просто их бездумное копирование.
2) это наложение содержания понятия «фашизм», существующее в обыденном сознании современного россиянина, как чего-то самого ужасного плохого на то, что подразумевал под «фашизмом» Ильин в своих работах [для мыслителя, который имел докторскую степень по государственным наукам, по образованию Ильин юрист, «фашизм» – не больше не меньше – тип недемократического политического режима в той или иной степени проявившийся в эмпирике (среди таких есть ещё авторитаризм и тоталитаризм)]; [Рекомендую к прочтению исследование советских учёных 1978 г. под названием «История фашизма в Западной Европе», где в предисловии авторы указывают:


«Фашизм рассматривается в книге как одно из социально-политических явлений, сопутствующих общему кризису капитализма. <…>. Особое внимание уделено германскому, итальянскому и испанскому фашизму, вместе с тем освещена история фашистских движений в других странах, а также современный неофашизм».

Учитывая, что работа писалась ещё в 1978 г. безусловным противопоставлением было фашизм–коммунизм; всё просто: фашизм– плохо, коммунизм – хорошо; да только вот сам фашизм был реакцией не только на кризис капитализма, но также и на распространение коммунистических идей по континентам; в Германии уж точно, о чем Геббельс заявлял в своих первых публичных речах].
3) это подход с материалистическими лекалами к идеалистической философии И.А. Ильина (так уж повелось, что идеалист понять материалистическую концепцию может, а вот материалист без должных усилий вряд ли поймёт идеализм). Чтобы толковать и адекватно понимать у Ильина такие понятия как «Дух», «духовный» – стоит почитать Гегеля [его, кстати, очень любили читать в Советское время, правда не всего]. Или принять за аксиому, что сознание определяет бытие, а не наоборот.
[С мнением Баженова сопровождающего нарезку, в которой ряд политических лиц, нахватавшихся каких-то цитат из Ильина пытаются обосновать их применение в жизни, касательно уровня их компетентности я согласна – «ну, не понимаешь ты, так найми команду спичрайтеров», например, у ВВП они безупречны].
4) Использование цитат из фильмов, видеоинтервью медийных личностей, как экспертного мнения относительно творчества Ильина. Помимо Мединского и Михалкова Ильина много кто цитировал, например, Зюганов. Но, это не значит, что концепция Ильина соответствует тому, что говорят о ней его ценители. Существует масса мифов, устоявшихся с 90-х годов, касательно творчества и мировоззрения философа, с которыми я неустанно борюсь.

5) Игнорирование комментариев, которые сопровождают каждое собрание сочинений И.А. Ильина. Но здесь кинокритик не одинок. Надо поставить ему ещё в заслугу, что он обратился к Собранию сочинений, ведь есть ряд исследователей, которые пишут про Ильина и даже этого не делают.

Обозначу сразу, что воздержусь от комментирования интерпретации Баженовым статей из тома Собраний сочинений Ильина под названием «Гитлер и Сталин», с которым «работал» кинокритик в силу того, что мои знания о начале ВОВ и тех настроениях, которые господствовали у населения не совпадают с тем, что говорит «коллега». Возникает много вопросов, например, почему появился приказ «Ни шагу назад!», почему так много потерь, почему в 41-м немцы практически дошли до Москвы? Вопрос, связанный с неподписанием Сталиным конвенции и отказа от «услуг» Красного Креста также весьма спорен. Думаю, в этом вопросе Ильин, будучи современником происходящего, всё-таки лучше разбирался, чем кинокритик, живущий сегодня. Хотя иногда спустя время что-то может быть лучше известно, в силу рассекречивания документов.


Стоит отметить, что демонстрация цитат из статей данного тома, озвучивание которых иногда расходится с текстом на экране, вызывает подозрение, что Баженов просто использовал поиск по слову [на видео промелькнуло изображения экрана с данным томом в пдф формате] и найдя нужный ему термин останавливался на статье. Не исключено, что такая же работа была проведена и со статьями из «Наших задач». Технология быстрого поиска хороша, но надо ещё вникнуть в тот исторический контекст, когда статья была написана, для кого, какое место занимает в творчестве мыслителя, почему там встречается тот или иной термин, что он у конкретного автора он обозначает. У Ильина, как и у любого иного философа, достаточно много своих специфических смыслов, заложенных во вроде бы привычное всем слово.

Хотелось бы перейти к тому, с чем можно работать конкретно:

На временном отрезке с 1:49:18 Баженов дает своё объяснение, почему И.А. Ильин не был известен до нулевых. Если по-хорошему, Ильин, а точнее его творчество, до сих пор неизвестно широкому кругу соотечественников; в Советском союзе за наличие работ Ильина их хранителю грозила Лубянка [т.к. в своей публицистике Ильин разоблачает пороки большевизма и коммунизма, разрушивших Российскую империю, сливших Первую мировую, подписавших Брестский мир], а в 90-е гг. он был на пике своей популярности среди читающей и мыслящей публики; после цитирования мыслей философа ВВП [отмечу, что спичрайтеры у президента прекрасно работают всё, что цитируется ВВП произносится в тему] в зарубежной и отечественной прессе начались статьи, разоблачающие «фашизм» Ильина.

На фрагменте с 1:49:33 Баженов с усмешкой называет Ильина «великим русским философом». Иван Ильин действительно великий русский философ, лучший исследователь Гегеля! Ему даже Ленин выказывал своё уважение, приказывая освободить из-под очередного ареста «лучшего знатока Гегеля». Правда из творчества Ильина, как правило, знают только публицистику, в которой нечасто присутствует сам философ, а скорее «задача момента».

Что касается «бумажных» томов собрания сочинений, которыми пользовался Баженов, то это были два тома «Наших задач» (статьи, написанные для правых белоармейцев), том «Гитлер и Сталин» (публицистика 1939–1945 гг.), «Дневник. Письма. Документы», 4 других, возникших на экране оказались невостребованными, т.к. цитаты брались из электронных версий ещё двух томов. Сообщу для справки, что на данный момент опубликовано 33 тома, то есть, анализ, произведенный Баженовым не всеохватывающ и неполноценен.

«Главной проблемой внедрения Ильина в российский дискурс» всегда были и есть – это политики, его цитирующие не к месту [напоминаю, у ВВП прекрасные спичрайтеры, речь об иных], а не что-либо иное.

В фрагменте с 1:52:32 Баженов сообщает зрителям, что Ильин был «лоялен нацистам» – давайте разбираться:

Ильин, действительно, симпатизировал национал-социализму, однако до того, как тот проявил своё истинное лицо. Столь популярная в последнее время статья мыслителя «Национал-социализм» была опубликована в газете «Возрождение» 17 мая 1933 г.; в период «Machtergreifung» продолжавшийся с 30 января 1933 г. до 2 августа 1934 г. нацисты (которые отмежёвывали себя от итальянских фашистов) ещё не обладали всей полнотой власти, поэтому действовали постепенно. Реальная антисемитская пропаганда началась летом 1933 года, всё что было до этого представлялось как «народный гнев», в апреле был принят только закон, вводящий квоты для евреев, занимающихся «публичной службой», отличавшийся от того, что было в Российской империи только тем, что для национал-социалистов значимо было происхождение, а не вероисповедание (в России, если еврей становился христианином с него снимались ограничения на работу в госслужбе) [См.: Ермаков А.М. Вермахт против евреев. Война на уничтожение. М.: «Яуза Пресс», 2009]. Репрессии пошли с так называемой «ночи длинных ножей» (30 июня 1934), когда полнота власти пришла к Гитлеру.

Русских эмигрантов, в том числе и русских евреев, до лета 1933 года не трогали, однако в письме к Метнеру от 26 августа 1933 года, находящийся в Австрии Ильин, конфиденциально сообщает, что ему в случае участия в политической деятельности угрожали концлагерем. С тех пор он просит не писать ему о политике в письмах, направляемых в Берлин [Подробнее можно будет прочесть в моей книге].

Проблема большинства философов заключается в том, что невозможно одним предложением передать всю полноту мысли. Кстати, именно из-за того, что журналисты укорачивают цитаты из интервью учёные обычно избегают выступать в медиа. Данная проблема касается Ильина напрямую. Для объективного отражения мысли цитировать приходится иногда абзацами. Вот, как выглядит эта мысль, приведенная из статьи «Национал-социализм» на 1:53:24 в своей полноте:


«Нам, находящимся в самом котле событий, видящим все своими глазами, подверженным всем новым распоряжениям и законам, но сохраняющим духовное трезвение, становится нравственно невозможным молчать. Надо говорить; и говорить правду.
Но к этой правде надо ещё расчистить путь… Прежде всего я категорически отказываюсь расценивать события последних трех месяцев в Германии с точки зрения немецких евреев, урезанных в их публичной правоспособности, в связи с этим пострадавших материально или даже покинувших страну. Я понимаю их душевное состояние; но я не могу превратить его в критерий добра и зла, особенно при оценке и изучении таких явлений мирового значения, как германский национал-социализм. Да и странно было бы; если бы немецкие евреи ждали от нас этого. Ведь коммунисты лишили нас не некоторых, а всех и всяческих прав в России; страна была завоевана, порабощена и разграблена; полтора миллиона коренного русского населения вынуждено было эмигрировать; а сколько миллионов русских было расстреляно, заточено, уморено голодом… И за 15 лет этого ада не было в Германии более пробольшевистских газет, как газеты немецких евреев – «Берлинер Тагерблатт», «Фоссише Цейтунг» и «Франкфуртер Цейтунг». Газеты других течений находили иногда слово правды о большевиках. Эти газеты – никогда. Зачем они это делали? Мы не спрашиваем. Это их дело. Редакторы этих газет не могли не отдавать себе отчета в том, какое значение имеет их образ действия и какие последствия он влечет за собою для национальной России, и для национальной Германии… Но наша русская трагедия была им чужда; случившаяся же с ними драматическая неприятность не потрясает нас и не ослепляет. Германский национал-социализм решительно не исчерпывается ограничением немецких евреев в правах. И мы будем обсуждать это движение по существу – и с русской национальной, и с общечеловеческой (и духовной, и политической) точки зрения» (Ильин И.А. Национал-социализм // Собр. соч.: Статьи. Лекции. Выступления. Рецензии (1906–1954). М., 2001. C. 316–317).


То есть, отказ от рассмотрения национал-социализма с точки зрения только урезанных в правах евреев – это просто указание на избегание субъективной оценки всего явление. Кто же мог подумать, что в цивилизованной Германии уже летом начнется реальная антисемитская пропаганда, которую поддержит население страны? А летом следующего года пойдут чистки не-арийцев.
«Критерии добра и зла» прорезались у Ильина значительно раньше, чем июль 1934 года. Правда вот только большинство русских эмигрантов вплоть до ВОВ (и даже во время ВОВ) поддерживали нацизм в силу его антикоммунистического пафоса; поэтому, собственно, русских эмигрантов не евреев особо не трогали [просто убирали с мест «публичной службы», предназначенной только для арийцев], было с кем разбираться среди «коренного» населения. Преследования же Ильина гестапо проявлялись в периодических арестах, постепенном урезании в правах публичных выступлений, но об этом чуть позже.

Приводя документы из немецких архивов, опубликованных в «Дневник. Письма. Документы» Баженов почему-то решил не упоминать про справку, подготовленную на Ильина из гестапо (1936 г.), в которой приводятся указание на яко бы большевистскую поддержку Ильина и Угримова (которых в 1934 уволили из Русского Научного Института, кроме того у Угримова ещё и жена была еврейкой по национальности), т.к. они мол были агентами большевиков, а также выдержки из интервью философа для рижской газеты «Сегодня» (1931):

«Обо мне смело заявляют, что моя репутация намного правее меня самого…»
« …ко мне обратилась одна еврейка, общественница, благотворительница (в Берлине) с вопросом, не антисемит ли я. Что я мог ответить ей, я – для которого еврейский вопрос вообще не стоит и у которого масса друзей средь евреев. Если вы спросите о моем отношении к евреям, я отвечу вам, что отношусь к ним точно так же, как к людям любой другой национальности» (Ильин И.А. Собр.соч.: Дневник. Письма. Документы. М., 1999. С. 463).

[Близким другом Ильина в эмиграции был еврей Л.С. Меерович! А в Москве остался друг М.С Фельдштейн, которого в 1938 году расстреляли большевики].

Кстати, в этом же томе упомянутое интервью, данное в связи с обвинениями Ильина в антисемитизме и любви к не просто диктатуре [данный термин пора бы уже в рамках политической теории воспринимать нейтрально], а к тоталитарной власти (обязательных атрибутов на тот момент уже возникшего в Китае и США движения русского фашизма, кстати русские фашисты были фанатами Сталина [Подробнее см.: Стефан Дж. Русские фашисты. Трагедия и фарс в эмиграции 1925­–1945. М.: Слово/Slovo, 1992]) приводится целиком. В тот момент на мыслителя поступали доносы, обвиняющие его в пособничестве большевикам, масонстве [см.: Ильин И.А. Собр.соч.: Дневник. Письма. Документы. М., 1999. С. 572-574 + письмо к Р.М. Зиле осенью 1934 года. (Там же С. 346-347); также статью некоего Соборянина можно прочесть, пройдя в комментарии по ссылке из письма к Зиле].

Что касается эмиграции в Швейцарию: в августе 1937 г. Ильин получает письмо-повестку от тайной политической полиции Германии, о чем сообщает в письме к Метнеру, написанном из Аренсбурга. В 1938 г. гестапо налагает арест на печатные произведения Ильина и запрещает ему публичные выступления. В письме к Метнеру 27 апреля 1938 г. Ильин пишет:

«второго февраля мне было приказано умолкнуть; без причин. Попытка разъяснить диагноз врача давала одну только оскорбительную бессмыслицу. Вслед атак пришел конец паспортам; за месяцы прошения. Но дело не в бумажке, а вообще в разрешении “пребывать”. И вот всё стало неясно, тревожно и надо бы быть готовым ко всему, чем я и занимался все эти месяцы. Тут дело не только в арии Дона Базилио “La calunnia”, но и ещё в упорном нежелании эту арию принимать всерьез. Только теперь после трех месяцев что-то начало разъясняться. А то самая даже географическая проблема становится неопределенной. И подумайте, стоило ли вас тревожить эфтим?!» (Л.4).

Далее в письме идет иносказательное обсуждения в какую страну мог бы эмигрировать Ильин; преследование гестапо касалось запрета на публичные выступления, которые в основном, на тот момент проводились на христианских собраниях. Такая религиозно-просветительская активность Ильина уже стала серьёзным препятствием для нацистов, подмявших под себя Церковь. Брошюры «Что говорит мученичество Церкви в Советской России Церквам остального мира» (1936), «Мученичество Церкви в России» (1937), «Христианство и большевизм» (1937), «Наступление на Восточную Церковь» (1937) были арестованы гестапо, об этом мыслитель узнает уже после эмиграции в Швейцарию. А вот в мае из Берлина он пишет Метнеру:

«После долгих стараний удалось узнать: во-первых, я не травлю и не поношу известную народность, что обязательно [для нахождения в Германии]; во-вторых, мои речи слишком христиански-религиозны; в-третьих, имеются яко бы доказательства, что я еще на родине был масоном высокого посвящения. Первые два пункта верны; третий – чистый вздор. Друзья и ценители пытались хлопотать. В ответ – злоба и угрозы. След.<овательно>, надо предвидеть, что может последовать и запрещение печататься. А, след.<овательно>, читая безработность» (Л.6).

Далее описание принятых мер для эмиграции из Германии. 8 июля 1938 г. благодаря меценатству С.А. Рахманинова состоялся переезд в Швейцарию. Открытых гонений на Ильина не было, но нацисты хотели сломить его волю, чтобы тот подстроился под планы, касательно пропаганды для последующего призвания к… отделению Украины от СССР – о чем в ролике Баженов также упоминает (письма Ильина к Шмелеву).

Во время ВОВ Ильин настаивал на победе русского народа над Германией и ни слова в поддержку Гитлера не писал. Иначе Баженов, смог бы это продемонстрировать. Отметим, что войну выиграл простой солдат, а не коммунистическое руководство [на эту тему есть масса литературы, мемуаров], в начале ВОВ прибегнувшее к фразе «братья и сестры» вместо «товарищи». Отношение к войне как некоему «очистительному горнилу» можно найти и в христианстве, и в работах русских мыслителей во время Первой мировой войны. В тот период Ильиным была написана такая статья как «О нравственном противоречии войны» (1914). Вообще страдания мобилизуют духовные силы человека, заставляют ценить что имеешь, понимать, что материальное не столь значимо – это ещё Ф.М. Достоевский отмечал в своих романах. Использование псевдонима в Швейцарский период связано с запретом Ильину заниматься любой политической деятельностью правительством Швейцарии, под угрозой депортации обратно в Германию.

Что же касается прогностического таланта Ильина, то, безусловно, он проявился не во всех публицистических работах. Из «Наших задач» я бы рекомендовала ознакомиться со статьями под названием «О расчленителях России» и «Чем грозит миру расчленение России?» – весьма актуально.

Обращу внимание на утверждение Баженова в тайминге 2:04:35 – «Во многих аспектах программа Власова» яко бы была близка Ильину. Данное утверждение сделано кинокритиком после прочтения одной аналитической заметки, указывающей на такой феномен как «Власов и власовцы». Лично я никаких симпатий в этой статье не вижу, только попытку дать оценку происходящему явлению, так как оно было действительно интересным феноменом и свидетельствовало против коммунистического руководства. Ильин всегда следил за повесткой и новыми социально-политическими образованиями, о которых на тот момент никто особо ничего не знал, а можно было только наблюдать и предполагать, как они развернутся в истории. Это также касается итальянского фашизма, анализу которого посвящена серия статей, объединенных в Собрании сочинений под общим названием «Письма о фашизме» (1925). В 1925 году итальянский фашизм (не путать с немецким нацизмом) привлек внимание всей русской эмиграции, тема была актуальной и интересной. Естественно, в этот период никаких эксцессов новый политический режим Италии не производил. Даже наоборот, отмечался высокий патриотический подъём, единение и единство вокруг пришедшего к власти дуче, поборовшего несостоятельное либеральное правительство, приведшее население к экономическому краху, и масонов [это не шутка, масоны были реальной политической угрозой того времени; тогда в ходу было противопоставление масон-фашист].

В письме от 25 октября 1925 года к П.Б. Струве, на страницах газеты которого и были опубликованы статьи Ильина, философ писал относительно того, каким образом строится его анализ:

«Посылаю Вам из обещанного первый “опузкул”. Остальное почти готово; поедет на днях. Готовятся еще две корреспонденции отсюда; но не знаю, как они Вам покажутся. В поисках беспристрастия я собрал объективный материал pro et contra; ибо мне казалось, что нужна истина, а не сочувственная идеализация тендециозного характера. Contra вскроет отрицательные черты и опасности. Поместите ли Вы это? Пока не будет ответа от Вас, я оставлю материал в “материальном” виде; зря писать не хочется. Напишите два слова. Материал интересный. Я ничего сам не утверждаю, а постановка такая: беспристрастные, объективные люди выдвигают против то-то. Я отвечаю только за высокую квалификацию источника» (Ильин И.А. Собр. соч.: Дневник. Письма. Документы (1903-1938). М.: Русская книга, 1999. C. 147).

Из первой статьи «Писем…» можно узнать, что термин «фашизм», производный от слова «фаш» – пучок, ячейка, союз.

А вот в 1926 году начинаются изменения. Приведем выдержку из БРЭ: «Трансформация государства ускорилась после преодоления фашизмом острого политического кризиса (“кризис Маттеоти”) и принятия в 1926 г. “чрезвычайных законов”. В Италии были упразднены демократические права граждан, разогнаны нефашистские организации и партии, запрещены стачки, ликвидирована свобода печати, установлен жёсткий полицейский контроль над гражданским обществом, создана государственная система подавления оппозиционных настроений и деятельности».

В сентябре 1926 году Ильиным было написано сатирическое стихотворение «О пользе фашизма», в котором философ высмеивает описанные выше перегибы. Приведу небольшую выдержку:

«Быстр и краток лет мгновений

И моих посягновений

Не заметил злой фашист!

Был удачлив нигилист…

И за все свои фасоны

Не зачислен был в масоны.

Уцелела его ложа,

Избежала казни рожа

И касторки липкой фунт

Не венчал вагонный бунт…

Словом, как-то минул крах.

Но в душе остался страх…»

(Ильин И.А. Собр.соч.: О возрождении и обновлении России. Ч.1-2. М., 2021. С. 543.)

До 1938 года итальянский фашизм представлял из себя прекрасную реализацию государства из концепции Гегеля, а именно единство и тотальность всего народа, живущих одними идеями. Принятие различных одиозных законов начинается в 1938.

Тот аналитический подход к явлениям действительности, современником которых был Ильин, также относится и к статье «О фашизме» 1948 года [рекомендую прочесть её целиком, она небольшая]. Данная статья является анализом ряда социально-политических процессов в Европе, была опубликована в сборнике «Наши задачи» для РОВС. Целью был беспристрастный анализ взволновавших всю Европу политических режимов, попытка выделить здоровое содержание и указать на недопустимые стороны. В этом же сборнике у Ильина есть ряд статей о национализме.

Концепция «истинного национализма», в рамках которой нормальный национализм, присущий любому суверенному государству, который непосредственно уберегает его от глобализма и космополитизма, не должен стать «нацизмом». Приоритетная роль христианства, приоритет духовного над материальным не позволят скатиться до «племенного национализма», как это случилось в Германии. Как, например, это произошло на Украине, где сегодня каноническая православная Церковь находится на стадии раскола и гонений со стороны государства.

Что касается политических предпочтений, то после революции 1917 года Ильин был непредрешенцем [то есть не отдавал какого-то определенного предпочтения во чтобы то ни стало] касательно формы правления. Философ принадлежал к школе «возрожденного естественного права», находился в традиции либерального консерватизма, после революции характеризовал себя как «патриот, стоящий за настоящую аристократию духа» [термин «аристократия духа» заимствован у П.И. Новгородцева]. У Ильина встречается такой термин как «творческая демократия», есть работа «Монархия и Республика», в которой проводится научный анализ форм правления, фундаментальная работа «О сущности правосознания» – в которой автор указывает на привязку формы государства к уровню правосознания населения. Попробовать немного со стороны взглянуть на политические воззрения Ильина можно в книге Пола Робинсона «Russian Conservatism», рассмотрение в контексте современного дискурса «фашист/ не фашист».

Приходилось сталкиваться с тем, что Платона с его «Государством» в нулевых обвиняли в любви к тоталитаризму, Канта называют основателем расовой теории [также концепция «От Канта к Круппу»]. Вновь проявляется внимание к Ницше, к которому итак всегда были вопросы. В обзоре Баженов приводит обложку книги Франца Ноймана, эмигрировавшего в 30-е из Германии, о нацизме. Позиция Ноймана касательно истоков немецкого нацизма была следующей:

«”Соавторами” идеологии немецкого антисемитизма были не только X. С. Чемберлен, Ж. Гобино, Ж. де Местр, Л. де Бональд, Р. Вагнер, Г. фон Тройчке, но и М. Лютер, И. Г. Гердер, И. Г. Фихте, Е. Дюринг, катедер-социалисты А. Вагнер и Ф. Лист, анархисты М. Штирнер и Г. Альвардт. За исключением Лессинга, Гете, Шеллинга и Гегеля, почти все крупные немецкие поэты и мыслители, даже если они не были явными антисемитами, часто неосознанно представляли антисемитский образ мыслей, который резко противоречил представляемой ими гуманистической философии» (Neumann F. Behemoth. Struktur und Praxis des National­ sozialismus 1933­-1944. Frankfurt аm Main, 1984. S. 143­-146).

Так что коллеги, занимающиеся зарубежной философией – готовьтесь.

Что касается подхода к понятиям справедливость и равенство у И.А. Ильина [Подробнее см.: главу «О справедливости» из «Поющее сердце. Книга тихих созерцаний»], то здесь идёт отсылка к понятию «распределительной справедливости» у Аристотеля [мыслитель также писал про «уравнительную» справедливость], когда каждому воздается в соответствии с его заслугами. Кстати, Платон и Аристотель относили демократию к худшим из возможных типов правления.

Не удержусь и добавлю, что в тайминге с 2:08:02 перед нами предстает наглядное пособие того, как с цитатами обращаться не стоит, а именно: вырывать их из контекста, не смотреть на год написания работы, не понимать вообще к чему она, а просто применить к там, где тебе больше понравилось. Есть такой анекдот, касательно вольного обращения с цитатами у протестантов, читающих Библию вне какого-либо контекста:

«Как-то в церковь к одному батюшке зашел протестант и стал проповедовать: Все у вас в Церкви не так, вы - идолопоклонники, в Священном Писании так написано. А батюшка был простец, он не стал с ним спорить, а только сказал:
- Вы Евангелие всё признаете?
- Конечно.
- Тогда Вам надо пойти и удавиться.
- Почему?
- А вот видите, здесь в Евангелии написано: Иуда пошел и удавился, а через несколько страниц: Иди и ты сделай так»

На 2:08:58 Баженовым приводится неверное указание на источник цитаты, что доказывает мое предположение о поверхностной работе с источниками. Было абсурдно, если бы Ильин упоминал о «фашизме» в 1922 году, когда явление не получило общественной огласки и широкого резонанса. Цитата взята из брошюры «Родина и мы», опубликованной в 1926 году [а значит, подготовленной ранее]. «Фашизм» в данном случае закавычен и толковался Ильиным исключительно как антикоммунистическое политическое направление с упором на национальное возрождение. В полном виде вырванная мысль звучит так:

«Наше “расхождение” с большевиками совсем не “тактическое” только, как у социалистов; и не “программное” только, как у левых партий. Для нас эта борьба не сводится к “политике” и не исчерпывается “экономикой”. Для нас это прежде всего вопрос религии, духа и патриотизма; а все остальное — есть лишь необходимое последствие и проявление главного. Поэтому и вопрос о “моем переезде с одного места на другое” не имеет ни для кого из нас центрального значения. О, мы умеем любить родную землю и родной быт не меньше, чем другие! Но примиренно принять “землю” без родины, или “быт” без духа, согласиться на поругание, унижение и искоренение России, и все только ради того, чтобы подышать родным воздухом, взглянуть на родные храмы и леса и поговорить с измученными братьями (которых мы, вот только что глупо предали своим возвращением)… — для этого у нас не хватает ни сентиментальности, ни подлости, ни глупости! Не хватает теперь; и не хватит до конца…
И пусть не говорят нам, что мы “боимся” вернуться. Нет, мы не боимся и не прячемся; мы только продолжаем борьбу. Нас не страшила смерть ни в кубанских степях, ни в одиночках “особого отдела”; не устрашит и впредь. И именно поэтому мы будем хладнокровно выжидать благоприятного момента для… нашего возвращения!
Те, кто уговаривают нас “возвращаться” , морально обязаны ехать первыми и ехать немедленно; право уговаривать они получат только там и пусть они говорят оттуда. Но они сами не едут; и предпочитают уговаривать отсюда . Им естественно ехать туда, ибо, как они ныне сами уже признают, между ними и большевиками различие не качественное , а только в степени и в оттенках . Но они не едут , а зовут только нас.
Знают ли они, что; предстоит возвращающемуся белому, если он не унизится до сыска и доносов? Не могут не знать…
Значит сознательно зовут нас на расстрел? Не потому ли, что боятся нас и нашего “фашизма”, и желают нам гибели? И нашими телами рассчитывают завалить “ров гражданской войны”?» (Ильин И.А. Родина и мы // Собр. соч. Т.9-10. М., 1999. С. 275).

Хотелось бы также прокомментировать «мины Ленина» и грядущую революцию в России, которую ожидал Ильин. Баженов, сам не подозревая, раскрыл реальную цепочку событий, корни которой, действительно, восходят к «расчленению» Российской империи большевиками на национальные республики, вопрос с Украиной не исключение. Что касается революции, то здесь отчасти Ильин тоже прав, т.к. как-то по-другому назвать путчи 1991 и 1993 годов я не могу. Учитывая ту полемику, которая ведется в Интернет-пространстве представителями разных политических лагерей, по поводу «фашизма» Ильина, можно сказать, что гражданская война «Красных» и «Белых» продолжается.
Касательно того, что революционная борьба тихой сапой становится вновь значимой идеей для общественно-политического дискурса нашей многострадальной страны можно почерпнуть в разборе единых учебников истории, сделанным Е.С. Холмогоровым. Кстати, в своем обзоре Холмогоров, в отличие от Баженова, дошёл до места, где упоминается Ильин.

В заключение хотелось бы отметить, что анализ, произведенный Баженовым включал в себя практически все распиаренные на данный момент «аргументы» в пользу «фашизма» Ильина. Правда, при ближайшем рассмотрении эти «аргументы» не выдерживают исторической критики. Оригинальная часть разбора творчества философа затрагивала только публицистику из тома «Сталин и Гитлер», но содержит много личного, в силу чего относится к ней всерьёз невозможно. Ни слова о философии, ни слова о философско-правовых трудах. Если бы разбор был представлен в виде научной статьи (даже сделав скидку на наши расхождения, касательно начала ВОВ), я бы её завернула в силу отсутствия новизны и хороших аргументов.

Если хотите действительно разобраться в Ильине и понять, почему его так ценят некоторые известные личности, читайте лучше «Путь духовного обновления» (1935), «Путь к очевидности», «О сущности правосознания», «Философия Гегеля как учение о конкретности Бога и человека», «О сопротивлении злу силой», «Аксиомы религиозного опыта» и иные философские работы учёного.